МЕДУЗА

              «Поймите мысль, как будто пеленой
              Здесь скрытую под странными стихами»

                              (Данте. Ад. IХ).

В огне мечты моей безумной музы
За Данте молча к Дите я иду
Смотреть в глаза чарующей Медузы.

Огни, как души, мечутся в чаду.
Как дым огней колышется тревога,
Но страха нет и я спокойно жду.

Уходит вглубь знакомая дорога
И прежние опять мне снятся сны, –
Я смел смотреть в слепящий образ Бога,

Я погружал себя в терзанья Сатаны
И я устал от муки и от странствий,
Я жажду тайн последней глубины.

Одни глаза в аду не видел Данте,
Я должен знать их черную мечту –
Ей испытать отлитый волей панцырь.

Сознанье гаснет медленно в бреду,
В глазах мелькают огненные маки,
За Данте молча к Дите я иду...

И, вдруг, померкли звезды в зодиаке,
Огни сменил сияющий испуг,
И грозный, призрак встал пред мной, как факел.

Сильнее смерти был чудесный лук
Жестоких губ, хранящих все экстазы
Каких-то грез, каких-то странных мук.

И пламенели черные алмазы
Огромных глаз, сильнейших чем любовь,
Над ними, тенью лун ущербной фазы,

В лучистом блеске изгибалась бровь...
Но выше, там, чудесные камеи,
Терзая душу без конца и вновь,

Глаза другие странно пламенели,
Чудовищные адские цветы...
Я вздрогнул, их узнав. То были змеи.

Тогда остановились все мечты,
И только воля бешено боролась.
Сознанье, словно луч, из пустоты

Рвалось, дрожа узором ореола,
Но падало опять в слепой провал
И пела кровь, как струны арф Эола.

О, невозможное, и я теперь дрожал,
Я – сын Земли, где много так чудовищ
То ледяной экстаз торжествовал, –

Склонись! Пади! Иль сердце остановишь
Но сердце жег палящий светлый газ
Желаньем неизведанных сокровищ.

Немой, как дервиш кончивший намаз,
Как зачарованный одной дилеммой
Иль словно лань, огнем змеиных глаз,

Я любовался грозной диадемой
Нежнейшее венчающей из тел.
И так стояли человек и демон.

Томился дух. За мигом миг летел,
Но не менялась часовая хорда.
Я молча улыбался и смотрел

Все более бестрепетно и гордо...
И, вдруг, в змеином взоре, вспыхнул страх,
И все затмил, как боль в душе аккорда.

То было нечто, словно слизь в морях,
В лазурных безднах – бледные гротески...
Я отвернулся. Тень легла в глазах...

Мы шли назад. Подъемы были резки.
Средь бездн, как луч, скользил метеорит
И плакал круг Паоло и Франчески.

Мы шли туда, где жизнь моя летит,
Где, как в Аду, я слышал больше стоны...
Блестит зарница. Спутник мой молчит.

В забвеньи темном тонет тень Горгоны.
Почти окончен легендарный путь.
Я вижу свет, сознаньем вознесенный.

В порыве высшем поднимая грудь,
Задумчиво и ясно в стихшем кличе,
Прошу я рассказать мне что-нибудь

О бесконечности, о Беатриче.